Однажды ты проснешься в выходной,
Откроешь окна, пряча взгляд от солнца,
И воздух, весь пропитанный весной,
Прохладой в твою комнату ворвется. 

Ты вспомнишь почему-то обо мне,
Заваривая чай в любимой кружке,
Что где-то там подобная весне
Живет рыжеволосая подружка.

Но как ни странно, я давно ушла,
Хотя тебе об этом знать не надо.
Когда-нибудь ты вспомнишь: я была.
Была.... Теперь утеряна награда.

И сидя неподвижно в тишине,
Коснешься телефона незаметно,
С надеждой наберешь зачем-то мне...
На вызов абонента нет ответа!-

Не стоит! Не звони и не скучай,
(Скучать тебе не свойственно, я знаю).
Да, кстати, в твоей кружке горький чай
Уже ведь полчаса как остывает...

Спасибо, что ты вспомнил,- я ждала
(Как солнца ждут при пасмурной погоде),
Но жаль, что я давно уже ушла.
Ушла туда, откуда не приходят...

Я сегодня пришла к врачу,
А чего говорить, не знаю...
Помогите, я вам заплачу,
Что со мной? Я смертельно скучаю...

Неужели лечения нет?
Я не жалости жду ведь, а правду.
- Вам в соседний мадам кабинет,
Это кажется вам к психиатру.

Нет, послушайте доктор меня,
Есть ли то, что сотрет мою память?
- Вы пришли ко мне милочка зря.
Вам диагноз другой надо ставить.

Долго я говорила с врачом,
Прописал бы таблетки какие.
Он сказал всё пройдет, но потом,
Он сказал, что найдутся другие.

Мы так долго сидели вдвоем,
За больничной обшарпанной дверцей.
Помогите не думать о нём,
Просто вырежьте чертово сердце.

Вся боль проходит постепенно,
Пустяк, не мучайся, не ной.
Пускай покажется вселенной,
Чертом, плутовкой, сатаной.

Но нет! Не сочиняй пустое — 
Наверняка равна нулю.
Не нужно нарушать устои,
Себя затягивать в петлю.

Да, кажется, порой навечно,
Но, знаю точно, всё пройдёт.
Всё в мире этом скоротечно,
И рана тоже заживёт.

На роль монашки ты не претендуешь.
Да и я тоже, вовсе не святой.
Одним лишь взглядом, ведьма, ты колдуешь...
такую власть имея надо мной.

О прошлом знать твоём я не желаю,
я ж не священник, отпускать грехи.
И столько раз сам скатывался к краю -
своих проступков ноши не легки.

Так пусть же полыхает страсть - кострами!..
Как от вина я, от тебя хмельной.
Мне потолки сегодня небесами...
Чертовка, что ж ты делаешь со мной!?...

Прижму к себе, я аромат вдыхая
волос твоих, что мне совьют петлю.
Мне по х... кто говорит, что ты плохая,
ведь я тебя до одури люблю!..

Уходит волшебство, когда взрослеешь.
Когда уже от фокусов тошнит…
И, кажется, что ты в душе седеешь,
Хотя лет тридцать максимум на вид…

Да пусть хоть сто по паспорту, а сердце –
Оно должно быть вечно молодым.
И греть других, а не мечтать согреться,
Дарить души улыбку, а не грим…

Но всё сложнее отыскать с годами
Ту душу, есть в которой чудеса.
Не надо ждать чудес! Чудите сами.
Пусть светятся от радости глаза.

И, кажется, недавно мама звала –
Обедать, чтоб опять бежать во двор…
Та девочка сама уж мамой стала…
Ах, сколько же промчалось лет с тех пор?

А та пора любви волшебной первой,
Когда весь мир чудесен и открыт…
Когда ещё не действует на нервы
Соседа шум и улиц внешний вид…

Когда ещё всё кажется цветущим,
Не замечает серости душа.
А волшебство – оно придёт не к ждущим,
А к тем, кто совершит навстречу шаг!

Уходит волшебство, когда взрослеешь...
Но если хочешь ты вернуть его,
То полюби всем сердцем, как умеешь…
Любовь – она волшебнее всего…

Благодарен, что мне повезло
Говорю, на потом не откладывая:
ты -
мое второе крыло.
Может - 
самое главное...

Но всегда разбираясь в былом,
Боль пронзает, как молния:
стал ли я для тебя крылом?
Стал ли?
Смог ли я?

 

Роберт Рождественский

Словами чёрными, как чёрный хлеб и жалость, 
Я говорю с тобой — пускай в последний раз! 
Любовь жила и жгла, божилась и держалась, 
Служила, как могла, боялась общих фраз. 

Всё было тяжело и странно: ни уюта, 
Ни лампы в комнате, ни воздуха в груди. 
И только молодость качалась, как каюта, 
Да гладь солёная кипела впереди. 

Но мы достаточно подмёток износили, 
Достаточно прошли бездомных дней и вёрст. 
Вот почему их жар остался в прежней силе, 
И хлеб их дорог нам, как бы он ни был чёрств. 

И я живу с тобой и ста́реюсь от груза 
Безденежья, дождей, чудачества, нытья... 
А ты — не вымысел, не музыка, не муза. 
Ты и не девочка. Ты просто — жизнь моя

Павел Антокольский 

Ты для меня, что пища для людей,
Что летний дождь для жаждущего стада.
Из-за тебя разлад в душе моей,
И я, как скряга, обладатель клада,
То радуюсь, что он достался мне,
То опасаюсь вора-лиходея,
То быть хочу с тобой наедине,
То жажду показать, чем я владею;
Порою сердце радости полно,
Порой гляжу в глаза твои с мольбою,
Я знаю в жизни счастье лишь одно -
Лишь то, что мне подарено тобою.
Так день за днем - то слаб я, то силен,
То всем богат, а то всего лишен.

 

Перевод А.М.Финкеля

Уильям Шекспир

Сонет 75

О нашей встрече что там говорить! -
Я ждал ее, как ждут стихийных бедствий,-
Но мы с тобою сразу стали жить,
Не опасаясь пагубных последствий.

Я сразу сузил круг твоих знакомств,
Одел, обул и вытащил из грязи,-
Но за тобой тащился длинный хвост -
Длиннющий хвост твоих коротких связей.

Потом, я помню, бил друзей твоих:
Мне с ними было как-то неприятно,-
Хотя, быть может, были среди них
Наверняка отличные ребята.

О чем просила - делал мигом я,-
Мне каждый час хотелось ночью брачной.
Из-за тебя под поезд прыгал я,
Но, слава богу, не совсем удачно.

И если б ты ждала меня в тот год,
Когда меня отправили "на дачу",-
Я б для тебя украл весь небосвод
И две звезды Кремлевские в придачу.

И я клянусь - последний буду гад!-
Не ври, не пей - и я прощу измену,-
И подарю тебе Большой театр
И Малую спортивную арену.

А вот теперь я к встрече не готов:
Боюсь тебя, боюсь ночей интимных -
Как жители японских городов
Боятся повторенья Хиросимы.

 

Владимир Высоцкий

Её походка однажды изменится…
И благодарно взглянув в небеса,
Она в свободное платье оденется
И будет верить вдвойне в чудеса…

Движенья станут красивыми, плавными…
Как роза, женственность в ней расцветёт.
И будут в мире действительно главными
Мечты о том, кто под сердцем живёт…

Её не встретишь, в руках с сигаретою,
С бутылкой пива за дальним углом…
Она улыбкою неба согретая
Идёт, и мир расцветает кругом…

Так сладко пахнет она мандаринами
И счастьем светится будто насквозь…
Она давно не флиртует с мужчинами…
Ей просто встретить любовь довелось…

Она бывала ужасно несдержанной,
А настроенье – то минус, то плюс…
Но все плохие эмоции свержены,
На свет родился её карапуз…

И пусть судьба нелегка и изменчива,
Но есть и радость на свете, поверь…
Она не просто красивая женщина,
Она – счастливая мама теперь…

 

Ирина Самарина-Лабиринт

Очень скучно быть тихой и правильной, 
Измерять каждый пройденный шаг 
И вопросы решать все по правилам 
И обдумывать все неспеша.

И стучаться в закрытые двери, 
А еще, без конца себя грызть,
Почему-то в удачу не верить.
Не по нраву такая мне жизнь!

Мне бы в голову ветра попутного, 
Все сомнения за борт скорей, 
Бег по краю, прыжки с парашютом 
И побольше безумных ночей!

Чтобы кровь закипала в мгновение, 
Чтоб эмоции били ключом, 
Дух свободы, азарт, приключения, 
А спокойствие... будет потом!

Взрослые! Если грустите,
Кошки скребут на душе –
Детство в аптеке спросите:
В капельках или в драже.

Пару цветных витаминок,
Капелек с сахаром пятъ –
И босиком без ботинок
Прямо по лужам гулять.

В ваших глазах отразится
Небо такой синевы...
Солнцем, травинкой и птицей
Будто бы станете вы.

Снова деревья большие,
Хочется петь и играть!
...Может, вы даже решите
Больше детей не ругать?

Детства волшебное царство –
Радость весёлых проказ...
Жаль, что про чудо-лекарство
Мамы не знают пока.

Но не беда! Слава Богу,
Вместо чудесных затей
Взрослым придут на подмогу
Смех и улыбки детей!

Папа ушёл, вот его чемоданы —
Он заберёт их попозже, потом…
Трое теперь нас осталось у мамы —
Я и брат Санька с чёрным котом.

Чем же ТА женщина папе дороже?
Что в ней такого, чего у нас нет?
Папа сказал, что она помоложе,
Любит сильней и несёт ему свет.

Странно…она ведь одна, а нас трое —
Стало быть, больше любви для отца.
Если б оставила папу в покое
Та, что звонит по ночам без конца…

Как всё устроится? Это известно —
В школе ребята успели сказать.
Папа теперь у нас будет «воскресным»,
По выходным станет к нам приезжать.

Папа ушёл и уже не вернётся…
Санька уснул у меня на руке.
Мама не плачет, но реже смеётся…
Папа, ты счастлив от нас вдалеке?

Не плачь, душа, ведь так бывает,
И мы не первые, поверь,
Кого однажды предавали,
Кому знаком привкус потерь.

Не плачь, душа, прошу, не надо...
Ты скажешь - больно... да ну, брось...
Закроем наглухо ограду,
Забудем все, что не сбылось.

Простим все то, что не случилось,
Отпустим, пусть уходит прочь,
И сны, что так и не приснились,
Пусть заберет с собою ночь.

Поплачь душа, поплачь, родная,
И да гори оно огнем,
С рассветом тени отступают...
Переболит... переживем....

Мы двое крепко за руки взялись
нам кажется что мы повсюду дома
под тихим деревом под чёрным небом
под каждой крышей где горит очаг
на улице безлюдной в жаркий полдень
в рассеянных глазах людской толпы
бок о бок с мудрецами и глупцами
таинственного нет у нас в любви
мы очевидны сами по себе
источник веры для других влюблённых.

Поль Элюар

Как часто мы проходим мимо,
А счастье – близко... рядом с нами.
Такое нежное, без грима.
С простыми, добрыми глазами.
А мы хотим все в оперенье,
в обертке яркой и блестящей...
О, как порой подводит зрение,
что видит блеск ненастоящий...

Любовь минувших лет, сигнал из неоткуда, 
Песчинка, спящая на океанском дне, 
Луч радуги в зеркальной западне... 
Любовь ушедших дней, несбывшееся чудо, 
Нечасто вспоминаешься ты мне. 
Прерывистой морзянкою капели 
Порой напомнишь об ином апреле, 
Порою в чьей-то промелькнешь строке... 
Ты где-то там, на дальнем, смутном плане, 
Снежинка, пролетевшая сквозь пламя 
И тихо тающая на щеке.

Вадим Шефнер