Час придет, и я умру,
И меня не будет.
Будет солнце поутру,
А меня не будет.

Будет свет и будет тьма,
Будет лето и зима,
Будут кошки и дома,
А меня не будет.

Но явлений череда,
Знаю, бесконечна,
И когда-нибудь сюда
Я вернусь, конечно.

Тех же атомов набор
В сочетанье прежнем.
Будет тот же самый взор,
Как и прежде, нежным.

Так же буду жить в Москве,
Те же видеть лица.
Те же мысли в голове
Станут копошиться.

Те же самые грехи
Совершу привычно.
Те же самые стихи
Напишу вторично.

Ничего судьба моя
В прошлом не забудет.
Тем же самым буду я...
А меня не будет.

Владимир Лившиц

ГРУСТНАЯ ШУТКА

Скажите, люди умирают от любви?
Я думаю, что нет, не умирают.
А просто где-то там, у них внутри,
Какой-то огонек перегорает.

Они, наверное, становятся сильней,
И с опытом все больше понимают,
Что он им дан, чтоб сделать их мудрей.
И продолжают жить, не умирают.

Их сердце часто бьется через раз,
Когда их чувства с корнем вырывают,
Когда душа болит от колких фраз,
Им тяжело. Но все ж не умирают.

Они латают дыры на себе,
И без наркоза раны зашивают.
Сгорают словно бабочки в огне,
Но только от любви … не умирают.

Светлана Чеколаева

Господа, научите меня равнодушию:
Чтобы я, как и вы, обросла толстой кожею,
Чтобы я не вникала... Чтоб больше не слушала
То, что сердце моё эти годы тревожило. 

Чтоб на постном лице – ни морщинки, ни складочки;
Мотыльки в животе – вплоть до тазовой полости;
Чтобы милые розочки-котики-бабочки
Занимали отныне сознание полностью.

Я устала животных подкармливать брошенных,
Каждой бабке совать - как по зёрнышку курочке. 
Научите меня видеть только хорошее,
Быть всегда беззаботной восторженной дурочкой.

Чтоб слова стали «смайлами», мысли – пунктирами,
Чтобы всем угодила – любому и всякому.
Я устала испытывать стыд перед сирыми,
Научите меня быть, как все - одинаковой. 

Буду просто молчать (и кивать для приличия),
Обещаю не думать, безропотно слушаться. 

Господа, научите меня безразличию.
Ну а мир... 
Что нам мир? -
Да пускай себе рушится...

...Ты к ней спеши. Спеши. Спеши!
Непостоянно бытие.
Ладошку легкую ее
В свои ладони положи
И в них держи. Держи. Держи!
Но ты встаешь из-за стола
И что-то лжешь ей про дела.
В ее глазах: "Не уходи!
Но ты уходишь. "Погоди!"
Но ты уходишь.
"Жизнь одна!"
Но ты уходишь, старина.
Нет, ты бежишь от этих глаз.
А вдруг - то был последний раз,
И материнская рука
Из рук твоих скользнет
в века...

Евгений Лебедев

Святая ль ты, иль нет тебя грешнее,
Вступаешь в жизнь, иль путь твой позади, — 
О, лишь люби, люби его нежнее!
Как мальчика, баюкай на груди,
Не забывай, что ласки сон нужнее,
И вдруг от сна объятьем не буди.

Будь вечно с ним: пусть верности научат
Тебя печаль его и нежный взор.
Будь вечно с ним: его сомненья мучат,
Коснись его движением сестер.
Но, если сны безгрешностью наскучат,
Сумей зажечь чудовищный костер!

Ни с кем кивком не обменяйся смело,
В себе тоску о прошлом усыпи.
Будь той ему, кем быть я не посмела:
Его мечты боязнью не сгуби!
Будь той ему, кем быть я не сумела:
Люби без мер и до конца люби!

Марина Цветаева

СЛЕДУЮЩЕЙ

Доверие не терпит низких сцен.
Оно уходит, не предав огласке.
И если в чём-то где-то не поспел,
Ищи вину в себе, не в детской сказке.

Доверие уходит невзначай.
Поймёшь ты это только через время,
Оно не выпьет на прощанье чай,
Останешься ты на один с проблемой.

Доверие так хрупко, как стекло...
И бьётся об измены и порочность,
Уходит — значит время истекло,
Иль не было оно настолько прочным.

Доверие ломается об ложь,
Об ревность, об упрёки и утраты,
Такому, извините, цена — грош,
Не стоит нервов, крови и расплаты.

На цыпочках, как будто не спеша,
Доверие уходит от ревнивых — 
Какая б не была в тебе душа,
Доверие оно почти незримо.

...И как не плохо было бы потом — 
Пусть боль потерь тебя не убивает!
Чрез муки, крики, выстоишь, с трудом!
Но кто уходит — большее теряет!

Ну здравствуй, одиночество, проходишь?
Давно не виделись, садись, располагайся,
Не спрашивай меня, что происходит.
Такая жизнь, молись, а после - кайся.

Ну здравствуй, одиночество, давно мы
С тобой вдвоем в обнимку не сидели.
Я как всегда - в любовь, как будто в омут.
А ты пришло! Раскачивай качели.

Ну здравствуй, одиночество, в бокале
Искрится звездами коньяк десятилетний.
А мне так хочется домой уехать, к маме
Но ночь уже, раскуплены билеты.

Ну здравствуй, одиночество, мы выпьем
За нас с тобой, и нет счастливей пары.
В тебя я верю, ты уж не покинешь.
О нас с тобой писать пора романы.

Ну здравствуй, одиночество, когда-то
Была моложе, веселей и злее,
Но пройдена уж точка невозврата,
Осталось лишь подсчитывать потери

Ну здравствуй, одиночество, и залпом
Сто грамм за упокой, осколки в сердце.
Девятый круг. Оттуда нет возврата.
А ведь любовь есть худшая из грешниц.

Ну здравствуй, одиночество, привыкнем
Сидеть с тобой, глотая тихо слезы?
А жизнь пускай теперь проходит мимо
В своей бездушной и бездарной прозе.

Ну здравствуй, одиночество, проходишь?
Чтоб навсегда в моем остаться мире.
Тебя я приглашаю - званым гостем.
Есть ты и я. Аминь. Вовек. Отныне. 

Я прошу, ты его береги!
Он хороший и очень надежный,
Ну не вышло у нас с ним любви,
Наш роман был почти невозможен.

Не скажу я тебе почему,
Я хочу сохранить это в тайне.
Пожелаю такую судьбу,
Что струится любовью бескрайней!

Я прошу — ты безмерно люби!
Дорожи рядом каждой минутой,
И прижавшись тихонько к груди,
Ты заботой уютной укутай! 

Сдаваться — рано, и жить — не поздно.
Несется время, бурлит рекой.
Придут другие и вытрут слезы.
Но мне не нужен никто другой...

Касаюсь неба рукой несмелой,
В нем нет начала и нет конца.
Другой мне скажет: похорошела.
Я не запомню его лица...

Теряет листья негордый ясень.
Он стал прозрачен и уязвим.
Пусть кто-то будет в сто крат прекрасней,
Но не желаю болеть другим!...

...И пожимает судьба плечами.
«Придут другие!» — твердит, смеясь.
Я соглашаюсь. Но отвечаю:
С другими буду
уже не я.

Ты, меня любивший фальшью
Истины - и правдой лжи,
Ты, меня любивший - дальше
Некуда! - За рубежи!

Ты, меня любивший дольше
Времени. - Десницы взмах! -
Ты меня не любишь больше:
Истина в пяти словах.

Марина Цветаева

Вредная,
неверная,
наверно.
Нервная, наверно... Ну и что ж?
Мне не жаль,
Но жаль неимоверно,
Что меня, наверно, и не ждешь!
За окном,
таинственны, как слухи,
Ходят тени, шорохи весны.
Но грозой и чем-то в этом духе
Все же веют сумерки и сны!
Будь что будет!
Если и узнаю,
Что не нравлюсь,— сунусь ли в петлю?
Я нередко землю проклинаю,
Проклиная, все-таки люблю!
Я надолго твой,
хоть и недолго
Почему-то так была близка
И нежна к моей руке с наколкой
Та, с кольцом,
прохладная рука.
Вредная,
неверная,
наверно.
Нервная, наверно... Ну и что ж?
Мне не жаль,
Но жаль неимоверно,
Что меня, наверное, не ждешь!

Николай Рубцов

Нежность лишней не бывает.
Если вдруг душа болит,
Взгляд суровый – убивает.
Нежность – душу исцелит.

В нашем мире негуманном
Предостаточно обид – 
Кто ещё нас неустанно
Пожалеет и простит?

Мы нуждаемся в подмоге.
И в превратностях пути
У разрыва на пороге
Нежность может нас спасти.

Не приветствуйте разлуку 
И забудьте про раздор.
Будьте ласковы друг к другу,
Чтобы в мире жить без ссор.

Нежность - ласковое слово,
В нём любовь и красота.
Человечности основа,
Вековечная мечта.

Я искала тебя годами,
Я ждала и молила Бога,
Я взывала к тебе стихами
И отчаивалась понемногу.

Я просила судьбу-шутницу,
Я стучала в чужие двери,
Я сожгла не одну страницу,
Чтобы снова в тебя поверить.

Я пыталась найти ответы,
Изучая глаза прохожих,
Мне хотелось увидеть - где ты,
Среди всех, на мечту похожих?!

И однажды, совсем нежданно,
Вдруг, откликнувшись на мечтанья,
Ты явился, как небом данный,
Лучик света и созиданья.

Иногда, словно первый дождь,
Иногда, словно первый снег,
Вдруг приходит, когда не ждешь,
Удивительный человек.

Иногда, словно фейерверк
Неожиданный средь небес,
Удивительный человек
Появляется вдруг в судьбе.

Не узнал бы его в толпе,
В ресторане и на шоссе -
Вдруг подходит он сам к тебе,
Человек, не такой, как все.

И не сразу, так через час
Вдруг почувствуешь: он другой -
По особой улыбке глаз,
И рванешься к нему душой.

И не сразу, так через час
Озарит тебя мысль, как свет,
Что с тобой говорит сейчас
Удивительный человек.

Тот, кого ты совсем не ждал,
Но который к тебе пришел,
Пусть на месяц, а не года,
Но душе твоей хорошо.

От того, что тебя узнал,
От того, что сказал 'Привет!'
И что руку тебе пожал
Удивительный человек.

Ты знаешь, как сердце тревожно стучится...
Когда я ночами о нас вспоминаю.
Теперь оно точно должно излечится!
Мне будет полегче, нескоро, но знаю...

Зажившие раны в доспехи закрою,
И больше ни дам ни кому к ним пробраться...
Я больше не плачу, душою я вою...
Она еще долго не сможет сражаться.

Сокрытые чувства, во мне где-то стонут...
Но я им наружу прорваться не дам...
Да с этой любовью я прыгнула в омут,
О чем же вы думали раньше, мадам?!

Наверно, о том, что нас ждет много счастья,
И сможем мы вместе бороться с тобой!
За нас, за любовь, но ушло в одночасье
Все то, что мы строили, талой водой...

Проказник амур посмеялся над нами,
И вытащил стрелы средь ночи свои.
Мы стали чужими, топча под ногами
Осколки сердец, и нашей любви...

Как жаль, что нам двух жизней не дано,
Одну бы мы, как черновик, прожили...
Не важно, что там было б суждено,
Какие ждали б нас перипетии.

А, вот, вторую, взяв как чистый лист,
Мы б набело её переписали
И получилась бы у нас такая жизнь,
О какой Боги даже не мечтали...

И не было б в ней места для врагов,
Для зависти, предательства, печали...
В ней все бы мы нашли свою любовь,
Когда бы мы заранее всё знали.

Но нам, увы, двух жизней не видать,
Чтобы одну, как черновик, прожили…
И потому хочу вам пожелать,
Чтоб к той, что есть, вы бережнее были..

Спускалась женщина к реке. 
Красива и рыжеголова. 
Я для нее одно лишь слово 
писал на выжженном песке. 

Она его читала вслух. 
"И я люблю..." — мне говорила. 
И повторяла: 
"Милый, милый..." — 
так, что захватывало дух. 

Мы с ней сидели на песке. 
И солнце грело наши спины. 
Шумели сосны-исполины. 
Грачи кричали вдалеке. 

Я в честь ее стихи слагал. 
Переплывал Быстрину нашу, 
чтобы собрать букет ромашек 
и положить к ее ногам. 

Она смеялась и гадала. 
И лепестки с цветов рвала. 
То ль клятв моих ей не хватало, 
То ль суеверною была. 

С тех пор прошло немало лет. 
Глаза закрою — 
вижу снова, 
как я пишу одно лишь слово, 
которому забвенья нет.

Андрей Дементьев 

Уходя, ты оставил рубашку
с ароматом древесных духов.
Ты оставил любимую чашку,
И блокнот откровенных стихов.

Уходя, ты оставил надежду
с частью сердца, а может души.
Ожидаю тебя, как и прежде,
в тишине умоляя: "дыши.."

Но желаю тебе только счастья,
И пускай не в любимых руках
Ты достоин ценнейших объятий!
От которых задавит в висках.

___

Многолюдно на улицах шумных,
Я ищу до сих пор в темноте...
Те глаза, ту улыбку, что юно
Отзывалась в сплошной суете.

Уходя, ты оставил рубашку
с ароматом нежнейшего сна,
Я гадаю опять на ромашке:
"В этой жизни всему есть цена.."

Не ворошите прошлое напрасно,
Не теребите прожитые дни:
Всё то, что было страшным и прекрасным,
Всё то, что потеряли и нашли.

Не ворошите прошлое, не стоит
Перебирать обиды прошлых лет,
Никто на этом счастья не построит
И не прочтёт пророческий ответ.

Не ворошите прошлое... Пусть дремлет
Вулкан когда-то пламенных страстей,
Пусть к настоящему ваш разум внемлет,
Слагая главы новых повестей.

Не ворошите прошлое, хоть сложно
Заставить сердце жить насущным днём,
Ступайте смело в «завтра», и, возможно,
Оно согреет вас своим огнём.

Теперь не важно, кто чего хотел…
У всякого терпенья есть предел,
Под океаном счастья скрыто дно,
И раз его увидеть суждено,

Я соберу в кулак былую прыть,
Тебе меня так просто не сломить!
И, если нужно, по осколкам грёз
Пойду одна. Босая. На мороз,

Где бродят безымянные в ночи,
Сегодня – жертвы, завтра - палачи…
Но, сколько их, душой коснувшись дна,
Поймут, как я, что жизнь всего одна?

Жива! Жива! Ты слышишь? Выдох-вдох…
Мне хватит сил, чтоб подвести итог:
Сюжет для заключительной главы –
Моё к тебе письмо: «Иду на Вы!»*