В земные страсти вовлеченный |
Дневник |
В земные страсти вовлеченный,
я знаю, что из тьмы на свет
шагнет однажды ангел черный
и крикнет, что спасенья нет.
Но, простодушный и несмелый,
прекрасный, как благая весть,
идущий следом ангел белый
прошепчет, что спасенье есть.
Булат Окуджава
Метки: стихи В земные страсти вовлеченный Булат Окуджава |
Словно смотришь в бинокль перевернутый... |
Дневник |
Словно смотришь в бинокль перевернутый -
Все, что сзади осталось, уменьшено,
На вокзале, метелью подернутом,
Где-то плачет далекая женщина.
Снежный ком, обращенный в горошину,-
Ее горе отсюда невидимо;
Как и всем нам, войною непрошено
Мне жестокое зрение выдано.
Что-то очень большое и страшное,
На штыках принесенное временем,
Не дает нам увидеть вчерашнего
Нашим гневным сегодняшним зрением.
Мы, пройдя через кровь и страдания,
Снова к прошлому взглядом приблизимся,
Но на этом далеком свидании
До былой слепоты не унизимся.
Слишком много друзей не докличется
Повидавшее смерть поколение,
И обратно не все увеличится
В нашем горем испытанном зрении.
Метки: стихи Словно смотришь в бинокль перевернутый... |
Средь собачьих стай, ночью по Москве... |
Дневник |
Средь собачьих стай, ночью по Москве,
В бритой голове я кропал стихи.
Посреди трухи от дневных забот,
Как ленивый кот меж проворных крыс,
Далеко и вниз я влезал в себя.
Брел, скользя, по льду, падал и лежал,
Взглядом провожал танец снежных масс.
Слушал джаз сирен и опять скользил...
Нищий голосил, пил ночной эфир.
В робе полно дыр. С грязной бородой.
Мимо шел тропой. Слезно бормотал,
Что давно устал думать, чем дышать,
Грешников стращать, мир крутить ступней,
Корабли топить, жарить города,
Сеять хворь в стадах, тем внушая им,
Что святой триптих вечен и силен...
Шел за горизонт, бормоча под нос,
Поднимался ввысь пьяный нищий Бог.
Метки: стихи Средь собачьих стай ночью по Москве... |
У меня не живут цветы |
Дневник |
Метки: стихи У меня не живут цветы Николай Гумилев |
Без обещаний жизнь печальней |
Дневник |
Без обещаний
жизнь печальней
дождливой ночи без огня.
Так не жалей же обещаний,
не бойся обмануть меня.
Так много огорчений разных
и повседневной суеты...
Не бойся слов —
прекрасных, праздных,
недолговечных, как цветы.
Сердца людские так им рады,
мир так без них
пустынно тих...
И разве нет в них
высшей правды
на краткий срок цветенья их?
Вероника Тушнова
Метки: стихи Вероника Тушнова Без обещаний жизнь печальней |
Я в тесной келье - в этом мире... |
Дневник |
Я в тесной келье - в этом мире
И келья тесная низка.
А в четырех углах - четыре
Неутомимых паука.
Они ловки, жирны и грязны,
И все плетут, плетут, плетут...
И страшен их однообразный
Непрерывающийся труд.
Они четыре паутины
В одну, огромную, сплели.
Гляжу - шевелятся их спины
В зловонно-сумрачной пыли.
Мои глаза - под паутиной.
Она сера, мягка, липка.
И рады радостью звериной
Четыре толстых паука.
Метки: стихи Я в тесной келье - в этом мире... |
Стояли как перед витриной... |
Дневник |
Стояли как перед витриной,
Почти запрудив тротуар.
Носилки втолкнули в машину.
В кабину вскочил санитар.
И скорая помощь, минуя
Панели, подъезды, зевак,
Сумятицу улиц ночную,
Нырнула огнями во мрак.
Милиция, улицы, лица
Мелькали в свету фонаря.
Покачивалась фельдшерица
Со склянкою нашатыря.
Шел дождь, и в приемном покое
Уныло шумел водосток,
Меж тем как строка за строкою
Марали опросный листок.
Его положили у входа.
Все в корпусе было полно.
Разило парами иода,
И с улицы дуло в окно.
Окно обнимало квадратом
Часть сада и неба клочок.
К палатам, полам и халатам
Присматривался новичок.
Как вдруг из расспросов сиделки,
Покачивавшей головой,
Он понял, что из переделки
Едва ли он выйдет живой.
Тогда он взглянул благодарно
В окно, за которым стена
Была точно искрой пожарной
Из города озарена.
Там в зареве рдела застава,
И, в отсвете города, клен
Отвешивал веткой корявой
Больному прощальный поклон.
«О господи, как совершенны
Дела твои, - думал больной, -
Постели, и люди, и стены,
Ночь смерти и город ночной.
Я принял снотворного дозу
И плачу, платок теребя.
О боже, волнения слезы
Мешают мне видеть тебя.
Мне сладко при свете неярком,
Чуть падающем на кровать,
Себя и свой жребий подарком
Бесценным твоим сознавать.
Кончаясь в больничной постели,
Я чувствую рук твоих жар.
Ты держишь меня, как изделье,
И прячешь, как перстень, в футляр».
Метки: стихи Стояли как перед витриной... |
А те слова, что мне шептала кошка... |
Дневник |
А те слова, что мне шептала кошка, -
Они дороже были, чем молва,
И я сложил в заветное лукошко
Пушистые и теплые слова.
Но это были вовсе не котята
И не утята; в каждом из словес
Топорщился чертенок виновато,
Зеленоглазый и когтистый бес.
...Они за мною шествовали робко -
Попутчики дороги без конца -
Собаки, бяки, божии коровки,
А сзади череп догонял отца.
На ножке тоненькой, как одуванчик,
Он догонял умершую судьбу,
И я подумал, что отец мой мальчик,
Свернувшийся калачиком в гробу.
Он спит на ворохе сухого сена,
И Бог, войдя в мальчишеский азарт,
Вращает карусель цветной вселенной
В его остановившихся глазах.
Метки: стихи А те слова что мне шептала кошка... |
Я только малость объясню в стихе... |
Дневник |
Я только малость объясню в стихе -
На все я не имею полномочий...
Я был зачат, как нужно, во грехе -
В поту и нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,-
Чем выше мы, тем жестче и суровей;
Я шел спокойно прямо в короли
И вел себя наследным принцем крови.
Я знал - все будет так, как я хочу,
Я не бывал внакладе и в уроне,
Мои друзья по школе и мечу
Служили мне, как их отцы - короне.
Не думал я над тем, что говорю,
И с легкостью слова бросал на ветер -
Мне верили и так, как главарю,
Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа,
Как оспою, болело время нами.
Я спал на кожах, мясо ел с ножа
И злую лошадь мучил стременами.
Я знал - мне будет сказано: "Царуй!" -
Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег.
И я пьянел среди чеканных сбруй,
Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом,
А тайный взгляд, когда он зол и горек,
Умел скрывать, воспитанный шутом,-
Шут мертв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..
Но отказался я от дележа
Наград, добычи, славы, привилегий:
Вдруг стало жаль мне мертвого пажа,
Я объезжал зеленые побеги...
Я позабыл охотничий азарт,
Возненавидел и борзых, и гончих,
Я от подранка гнал коня назад
И плетью бил загонщиков и ловчих.
Я видел - наши игры с каждым днем
Все больше походили на бесчинства,-
В проточных водах по ночам, тайком
Я отмывался от дневного свинства.
Я прозревал, глупея с каждым днем,
Я прозевал домашние интриги.
Не нравился мне век, и люди в нем
Не нравились,- и я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный, как паук,
Все постигал: недвижность и движенье,-
Но толка нет от мыслей и наук,
Когда повсюду им опроверженье.
С друзьями детства перетерлась нить,
Нить Ариадны оказалась схемой.
Я бился над словами "быть, не быть",
Как над неразрешимою дилеммой.
Но вечно, вечно плещет море бед,-
В него мы стрелы мечем - в сито просо,
Отсеивая призрачный ответ
От вычурного этого вопроса.
Зов предков слыша сквозь затихший гул,
Пошел на зов,- сомненья крались с тылу,
Груз тяжких дум наверх меня тянул,
А крылья плоти вниз влекли, в могилу.
В непрочный сплав меня спаяли дни -
Едва застыв, он начал расползаться.
Я пролил кровь, как все,- и, как они,
Я не сумел от мести отказаться.
А мой подъем пред смертью - есть провал.
Офелия! Я тленья не приемлю.
Но я себя убийством уравнял
С тем, с кем я лег в одну и ту же землю.
Я Гамлет, я насилье презирал,
Я наплевал на датскую корону,-
Но в их глазах - за трон я глотку рвал
И убивал соперника по трону.
Но гениальный всплеск похож на бред,
В рожденьи смерть проглядывает косо.
А мы все ставим каверзный ответ
И не находим нужного вопроса.
Метки: стихи Я только малость объясню в стихе... |
Нрав у людей такой |
Дневник |
Нрав у людей такой:
Им на песке не лень,
К берегу сев спиной,
В море глядеть весь день.
Парусной лодки крыло
Там оживляет вид,
Порою воды стекло
Чайку на миг отразит.
Берег хорош собой
И многообразней стократ,
Но бьет о песок прибой,
И люди в море глядят.
Не видят они далеко,
Не видят они глубоко,
Но хоть и бессилен взгляд,
Они все равно глядят.
Роберт Фрост
Метки: стихи Роберт Фрост Нрав у людей такой |
Сколько раз пытался я ускорить |
Дневник |
Сколько раз пытался я ускорить
Время, что несло меня вперед,
Подхлестнуть, вспугнуть его, пришпорить,
Чтобы слышать, как оно идет.
А теперь неторопливо еду,
Но зато я слышу каждый шаг,
Слышу, как дубы ведут беседу,
Как лесной ручей бежит в овраг.
Жизнь идет не медленней, но тише,
Потому что лес вечерний тих,
И прощальный шум ветвей я слышу
Без тебя — один за нас двоих.
Самуил Маршак
Метки: стихи Самуил Маршак Сколько раз пытался я ускорить |
По-осеннему деревья налегке |
Дневник |
По-осеннему деревья налегке,
Керосиновые пятна на реке,
Фиолетовые пятна на воде,
Ты сказала мне тихонько: «Быть беде».
Я позабыл твое лицо,
Я пьян был к полдню,
Я подарил твое кольцо, —
Кому, не помню…
Я подымал тебя на смех,
И врал про что-то,
И сам смеялся больше всех,
И пил без счета.
Из шутовства, из хвастовства
В то — балаганье
Я предал все твои слова
На поруганье.
Качалась пьяная мотня
Вокруг прибойно,
И ты спросила у меня:
«Тебе не больно?»
Не поймешь — не то январь, не то апрель,
Не поймешь — не то метель, не то капель.
На реке не ледостав, не ледоход.
Старый год, а ты сказала — Новый год.
Их век выносит на-гора,
И — марш по свету,
Одно отличье — номера,
Другого нету!
О, этот серый частокол —
Двадцатый опус,
Где каждый день, как протокол,
А ночь, как обыск,
Где все зазря, где все не то,
И все не прочно,
Который час, и то никто
Не знает точно.
Лишь неизменен календарь
В приметах века —
Ночная улица. Фонарь.
Канал. Аптека…
В этот вечер, не сумевший стать зимой,
Мы дороги не нашли к себе домой,
А спросил тебя: «А может, все не зря?»
Ты ответила — старинным: «Быть нельзя».
Александр Галич
Метки: стихи Александр Галич По-осеннему деревья налегке |
Очнёшься в зиме. В пустой сердцевине... |
Дневник |
Очнёшься в зиме. В пустой сердцевине.
Робкое утро в сплошном «извини».
Белые хлопья. Поспешное «сдвинуть
иглу». Отпуститься в горячий винил.
Вечность уходит трамваем вдоль парка.
Стекло на балконе помнит все лбы.
Мир настолько закончен в момент снегопада,
что ему после этого незачем быть.
Мыть посуду на кухне. Из мятых рубашек
выбирать ту, в которой сподручней на смерть.
Ты и белые хлопья. Из этих совпавших
возвращается детство, влюблённое в снег.
Россыпи ёлочных битых игрушек.
Космос балконов, протянутых ЛЭП.
Ты вставляешь в левое грусть как наушник,
нажимаешь замерзшим заветное плэй.
И звучит снегопад. В проплывающих встречных.
И у лиц фонарей. Светофоров, огней.
Ты и белые хлопья. Недолгая вечность
выходных из себя. В январское вне.
Метки: стихи Очнёшься в зиме. В пустой сердцевине... |
Мужает голос и грубеет тело... |
Дневник |
Мужает голос и грубеет тело,
но всё по–прежнему во мне — свежо и звонко.
Я подниму себя — привычно, между делом,
легко и убеждённо, как ребёнка.
А ранней осенью — жизнь зацветёт, как школа,
начнёт букетами и ранцами кидаться,
но зрелость с юностью — как школьник и дошкольник,
всё меж собой никак не сговорятся.
Но — солнце — правду — выскажет в упор
и также в зеркале, как зелень, отразится,
когда из ванны выйдешь в коридор
ты — с мокрой головою, как лисица.
…Чем ближе осень — ярче подоконник,
чем дальше школа — тем ещё ужасней
и я сижу в углу, как второгодник,
и свет стоит столбом — как старшеклассник.
Мне нравится, что жизнь со мной — груба
и так насмешлива, подробна и невместна:
я подниму своим привычным жестом
легко и убежденно — прядь со лба.
Ведь сколько раз уже — в очередном аду —
я прижимал к лицу свои мужские руки
и полагал, что я иду — к концу,
а шёл, как правило, к какой–то новой муке.
Ну так простимся же — по–царски, без обид,
здесь и сейчас, откинув одеяло, —
нам только жизнь и зрелость — предстоит,
как раньше смерть и детство предстояло.
Метки: стихи Мужает голос и грубеет тело... |
Словно тяжким огромным молотом |
Дневник |
Словно тяжким огромным молотом
Раздробили слабую грудь.
Откупиться бы ярким золотом, —
Только раз, только раз вздохнуть!
Приподняться бы над подушками,
Снова видеть широкий пруд,
Снова видеть, как над верхушками
Сизых елей тучи плывут.
Все приму я: боль и отчаянье,
Даже жалости острие.
Только пыльный свой плащ раскаянья
Не клади на лицо мое!
Анна Ахматова
Метки: стихи Анна Ахматова Словно тяжким огромным молотом |
В какой-то миг неуловимый |
Дневник |
В какой-то миг неуловимый,
неумолимый на года,
я поняла, что нелюбимой
уже не буду никогда.
Что были плети, были сети
не красных дат календаря,
но доброта не зря на свете
и сострадание не зря.
И жизнь — не выставка, не сцена,
не бесполезность щедрых трат,
и если что и впрямь бесценно —
сердца, которые болят.
Римма Казакова
Метки: В какой-то миг неуловимый стихи Римма Казакова |
В хрустальный шар заключены мы были |
Дневник |
Метки: стихи В хрустальный шар заключены мы были Владимир Набоков |
Здесь сладкий воздух. Полусон. Причал... |
Дневник |
Здесь сладкий воздух. Полусон. Причал.
Здесь осень разбивается о шпалы.
Здесь кто-то жил. Курил табак. Мечтал.
Стоял маяк у самого начала.
У самого начала шелест волн.
У самого начала было слово.
У самого начала чей-то стон —
семь нот, вино, мальчонка.
Черный ворон.
Вот сердце наполняется огнем,
и в авангарде едет колесница.
Вот бабушка зерно несет синицам.
Старик глотая ром — стирает сон.
А в небе запах тины. Листопад.
Идет ребенок осенью гонимый.
У самого начала нет конца.
И мы с тобою, жизнь,
неотвратимы.
Метки: стихи Здесь сладкий воздух. Полусон. Причал... |
Будет ласковый дождь, будет запах земли... |
Дневник |
Будет ласковый дождь, будет запах земли.
Щебет юрких стрижей от зари до зари,
И ночные рулады лягушек в прудах.
И цветение слив в белопенных садах;
Огнегрудый комочек слетит на забор,
И малиновки трель выткет звонкий узор.
И никто, и никто не вспомянет войну:
Пережито-забыто, ворошить ни к чему.
И ни птица, ни ива слезы не прольет,
Если сгинет с Земли человеческий род.
И Весна… и Весна встретит новый рассвет,
Не заметив, что нас уже нет.
Метки: стихи Будет ласковый дождь будет запах земли... |
Поздний вечер. Глубокое темное детство... |
Дневник |
Поздний вечер. Глубокое темное детство.
В окне, как припадочный, билась гроза.
Седая чета мне голову мыла,
В тазу плавали в пене мои глаза.
Они себя видели и закрывались.
Старуха царапала, лил воду старик,
Когда же гроза в диком реве вздымалась –
Они замирали на миг.
Но снова вцеплялись, терзали и терли,
Гроза уж ворчала из дальнего леса,
Когда, утомясь, и ворча, и вздыхая,
Уснули два хворых и древних беса.
И шелковые волосы скрипели,
Ночь освеженная пролилась в щели,
Пел соловей и старики сопели.
В поруганной отмытости лежала,
Догадываясь – где я, что со мною,
И край заброшенный с печалью узнавала –
Где черти чистят и гроза отмоет.
Метки: стихи Поздний вечер. Глубокое темное детство... |